Правоохранители всегда хотят создать такие условия, чтобы им легче работалось. Но то, что предлагается – путь к полицейскому государству! Недаром предложенный законопроект №2513 является калькой с аналогичного российского закона, который действует в РФ с 1 апреля 2019 года. Или вы, уважаемые правоохранители, действительно хотите возвращения к “русского мира”?
* * *
Когда же вернется здравый смысл? Невольно задаешь себе этот вопрос, когда смотришь на законопроект №2513, внесенный 2 декабря 2019 года на рассмотрение парламента Президентом как неотложный, одобренный 18 декабря профильным Комитетом по вопросам правоохранительной деятельности, проголосованный уже 19 декабря в первом о чтении, который на всех парах тянут к принятию во автором о чтении и в целом.
А у меня такое впечатление, что здравый смысл промоутеров этого законопроекта таки покинули. Не учитывают они на возражения многих экспертов, государственных и негосударственных, трезвомыслящих специалистов, бывших правоохранителей и политиков и очень спешат.
Проще застрелит при задержании: в Киеве снова задержали “вора в законе” Нукри Гальского
В законопроекте вносятся изменения в Уголовный кодекс (УК) Украины, предусматривающие привлечение к ответственности уголовников за наличие статуса «вора в законе, за участие в сходках «воров в законе», за преступления, совершенные сообществом преступной с участием «воров в законе» и др. Но никаких конкретных данных относительно общественной опасности этой категории никто не производит. На заседании профильному Комитета задали вопрос представителю Национальной полиции Украины – сколько приговоров было вынесено в Украине в прошлом году относительно «воров в законе» – и получили ответ: «один». Почему-то не спросили, а кто такие вообще «воры в законе», и сколько их насчитывается в Украине.
Новая ч. 5 статьи 28 УК гласит, что«преступление признается совершенным преступным сообществом, если оно совершено устойчивым иерархическим объединением нескольких лиц (пять и более), участником, организатором, руководителем и/или координатором которой является “вор в законе”».То есть «преступное сообщество отличается от «преступной организации», которая уже давно присутствует в УК, только наличием этого специального субъекта. Далее ч.5 статьи 28 УК содержит следующее определение: «”вором в законе” признается лицо, которое придерживается присущих преступной среде традиций и правил поведения, пользуется авторитетом среди лиц, совершивших уголовные преступления, руководит, координирует и/или организует деятельность преступного сообщества или его части или является участником такого сообщества.» Итак,чтобы доказать, что преступление совершено именно преступным сообществом, надо доказать, что один из соучастников является «вором в законе» в соответствии с предоставленным определением.
Но оно совершенно неприемлемо! Что такое «присущие преступной среде традиции и правила поведения», законопроект не определяет – понимай, как хочешь. Другое оценочное суждение – «пользуется авторитетом среди лиц, совершивших уголовные правонарушения» – можно толковать очень широко. Например, правозащитник или адвокат, защищающий права заключенных, естественно, пользуется среди них авторитетом и обязательно принимали во внимание неписаные правила поведения осужденных и существующие традиции, иначе его ждет фиаско. А уже привязать правозащитника или адвоката к преступному сообществу мастера найдутся! Сколько раз я слышал такое в свой адрес! То же самое могут сказать, вообще говоря, о журналисте или офицере уголовно-исполнительной службы. Последний, например, «организует деятельность преступного сообщества» на рабочих местах в учреждении исполнения предписан – вполне возможно толкование!
Следовательно, такое определение только усложнит доказывание совершения преступления преступным сообществом и создаст почву для злоупотреблений правоохранителей.
Желание авторов законопроекта наказать «вора в законе» за сам этот статус (статья 255-1 УК законопроекта) привело к тому, что они фактически проигнорировали статью 2 УК, по которой единственным основанием уголовной ответственности является совершение виновным лицом общественно опасного деяния, содержащего состав преступления. Как совершенно справедливо указано в заключении Главного научно-экспертного управления Верховной Рады, «уголовное наказание … должно применяться не за «статус» или «состояние» определенного лица, а за деяния, которые наносят ущерб или создают угрозу причинения вреда правопорядка».
Статья 255-2 УК в законопроекте, которая наказывает за обращение к «вору в законе» «с просьбой совершить преступление и/или оказать влияние в любой форме на третьих лиц с целью принятия ими решений или совершения или несовершения ими действий», также совершенно неприемлема, так как под оценочное суждение «оказать влияние в любой форме на третьих лиц» можно при желании подвести вообще любое лицо, которое имело контакт с «вором в законе» – чиновника, адвоката, правозащитника, журналиста. Кроме того, эта статья не предусматривается, что «просьба» обязательно должна повлечь за собой негативные, общественно опасные последствия и причинение вреда. В чем же тогда заключается преступление?
Вообще непонятно, зачем легитимизировать в УК жаргонные понятия тюремной субкультуры, признавать их на государственном уровне? Это приведет только к их популяризации. Но в этом есть и другой серьезный недостаток: законопроект существенно подрывает терминологическую определенность украинского уголовного права, которая всегда была его сильной стороной.
Законопроект нельзя принимать в таком виде еще и по этой причине.
Больше всего «воров в законе» в начале 2000-х было в Грузии – более 400, пока президент Грузии Михеил Саакашвили в 2005 году не инициировал закон, аналогичный тому, что сейчас пытаются принять у нас; он считал, что «воры в законе» имеют задачи из России лишит его власти. Утверждается, что сейчас в странах бывшего СССР в целом 432 «вора в законе», в том числе 242 ранее действовавших в Грузии. В российском интернете указывают, что в России существует 227 «воров в законе», из них на свободе – 168, в розыске – 9, под следствием – 16, а отбывают наказание в заключении – 59. Правда, информационное агентство «Прайм Крайм», которое специализируется на изучении криминала, дает значительно меньшие цифры: в России на свободе около 70 «воров в законе», в заключении – 37. в Беларуси действует 6 «воров в законе», в Казахстане – 2, а в Украине – 15. Такую цифру неоднократно озвучивал бывший первый заместитель председателя Национальной полиции Вячеслав Аброськин, который перечислил их всех, рассказав о сферах их влияния, где они живут, предоставил фотографии. Правда, есть еще много «понаехавших» из Грузии и России, но о них ничего не слышно, сколько их – непонятно, и, похоже, пока они выжидают.
Поэтому для принятия изменений в УК, по которым будет преследоваться отдельная малочисленная группа уголовников, нужны факты, демонстрирующие их существенную общественную опасность. Пока можно слышать только слова. Ссылки на законодательство Италии, Японии, Китая, как мне кажется, не имеют смысла: «воры в законе» – сугубо отечественное явление, рожденное еще в Российской империи и продолженное в империи советской, которое усилилось в 90-е годы уже в новых независимых государствах. Они имеют мало общего с итальянскими мафиози и японскими якудза.
Если же у правоохранителей есть опасения относительно тех, кто переехал в Украину недавно, то при чем тут новый закон? Этот вопрос, скорее, к службам, которые предоставили возможность «ворам в законе» легально проживать в Украине. Мы хорошо знаем, как трудно получить в СТРАНЕ вид на жительство искателям убежища из России и Грузии! И поэтому это уважение к «ворам в законе», которые хотят поселится постоянно в Украине, непонятно. Судя по сообщениям в СМИ, в последние годы лишают права легально жить в Украине 5-6 «воров в законе» ежегодно, поэтому зачем было это право давать? Или кому-то они здесь очень нужны для различных сделок?
На сегодняшний день в Украине постоянно находится 15 «воров в законе»
Создается впечатление, что правоохранительные органы хотят под предлогом борьбы с «ворами в законе» получит широкие дополнительные возможности для задержания и привлечения к ответственности того, кого они считают в чем-то виновными. Это же значительно проще и комфортнее, чем пытать или подбрасывать наркотики. Правоохранители, как и все остальные, всегда хотят создать такие условия, чтобы им легче работалось. Но то, что предлагается – путь к полицейскому государству! Недаром предложенный законопроект №2513 является калькой с аналогичного российского закона, который действует в РФ с 1 апреля 2019 года. Или вы, уважаемые правоохранители, действительно хотите возвращения к “русского мира”?
Евгений Захаров, Харьковская правозащитная группа
Автор публикации
